Первая экранизация «Заводного апельсина»
Экранизация Стэнли Кубрика была не первой попыткой переложить роман «Заводной апельсин» на пленку. В 1965 году роман попал в руки Энди Уорхола — он быстро прочитал его, а затем приступил к съемкам, заявив, что приобрел права на экранизацию за 3 тысячи долларов.
Съемки проходили в королевстве Энди, на его «Фабрике» — в главном месте притяжения арт-богемы 60-х. По задумке Уорхола, все 70 минут фильма разворачиваются на фоне одной из стен «Фабрики», пока камера стоит неподвижно. Снимались в фильме тоже исключительно обитатели «Фабрики». Главная роль досталась правой руке Уорхола, Джерарду Маланге, и, естественно, подружке Энди — Эди Сэджвик, хотя изначально каст фильма планировался полностью мужским.
Сценарий, который Уорхол поручил написать «фабричному» сценаристу Роберту Тавэлу, мало отличается от романа Бёрджесса, разве что трудного подростка в экспериментальной версии Энди зовут Виктор, а не Алекс. В остальном сценарий повторяет сюжет романа, исключая ту часть, где показана жизнь Алекса после прохождения лечения. Но учитывая подход Уорхола к кинематографу, немногие поняли, какая именно история легла в основу сюжета.
« „Винил“ является настолько свободной адаптацией исходного романа, что даже людей, которые видели его и не поняли того, что он построен на литературном наследии Бёрджесса, можно понять», — говорится на сайте Международного фонда Энтони Бёрджесса.
Экранизация и влияние Стэнли Кубрика
«Винил» Уорхола остался достоянием арт-подполья, тогда как «Заводной апельсин» Стэнли Кубрика быстро получил статус культового фильма — он стал самой кассовой работой режиссера при довольно противоречивых отзывах зрителей. Более того, даже автор оригинального романа Бёрджесс не понимал шума, который породил своей работой Кубрик.
Писатель создал «Заводной апельсин» после того, как узнал о своем смертельном диагнозе, — врачи обнаружили у него опухоль мозга. Бёрджесс писал второпях, надеясь, что создаст популярную книгу, деньги с продажи которой он сможет завещать семье после смерти. С одной стороны, его тяготил диагноз, с другой — навязчивые мысли о первой жене Луэлле. Она была беременна, когда во время Второй мировой войны над ней надругались солдаты-дезертиры армии США. У Луэллы случился выкидыш и, как следствие, депрессия и попытка суицида. Бёрджесс писал «Заводной апельсин» под впечатлением от этих событий, но считал, что роман получился довольно поверхностным. По мнению писателя, в его литературной биографии были куда более сильные произведения, которым просто не повезло попасть в руки Стэнли Кубрика.
Что бы ни говорил Бёрджесс, именно фильм Стэнли Кубрика принес «Заводному апельсину» культовый статус, а сама картина позднее нашла отражение в искусстве. Ответственность за это лежит не только на Кубрике. На съемках «Космической одиссеи 2001 года» режиссер познакомился с дизайнером по костюмам Миленой Канонеро, которая была приглашена в команду «Заводного апельсина». Именно с подачи Милены были созданы наряды Алекса и его друзей — белые костюмы, подтяжки, черные ботинки и шляпы-котелки.
Канонеро вдохновлялась уличными бандами Великобритании, скинхедами и бандитами, которые носили тяжелые ботинки со стальными носами, любили подтяжки и стильные головные уборы. После выхода фильма британская уличная молодежь переоделась в костюмы банды Алекса, а в 1974 году «Заводной апельсин» запретили на территории страны — внешний вид криминальных банд стал слишком сильно перекликаться с работой Кубрика.
Но подростки Великобритании были только началом. У «Заводного апельсина» нашелся почитатель в лице Дэвида Боуи. Он примерял образ Алекса для фотосессий и начинал некоторые свои концерты Девятой симфонией Бетховена — именно под звуки этого произведения Алекс избивает в фильме своего друга за то, что тот не дает ему наслаждаться музыкой любимого композитора. Вслед за Боуи макияж и костюм главного героя «Заводного апельсина» повторили многие музыканты.
Особенную любовь к Алексу всегда питали дизайнеры. Жан-Поль Готье, однажды встретив исполнителя роли Алекса Малкольма Макдауэлла, сказал актеру, что костюмы из фильма полностью изменили его отношение к дизайну. Под впечатлением от фильма Готье создавал костюмы для турне Мадонны Blond Ambition World Tour и коллекцию мужской одежды 2008 года с шляпами-котелками и зонтами-тростями.
Еще один пример — коллекция Джона Гальяно, показанная в январе 2006 года и названная многими модными критиками «встречей „Оливера Твиста“ и „Заводного Апельсина“» за столкновение эстетик.
Отдельно стоит сказать про макияж Алекса, который, если верить легенде, придумал Малкольм Макдауэлл. Он купил набор накладных ресниц и предложил Стэнли Кубрику наклеить их на один глаз — на верхнее и нижнее веко, как это делала Твигги. Позднее этот прием в разных интерпретациях много раз встречался на подиумах — на показе Рика Оуэнса в 2015 году моделям жирно подводили нижнее веко черным лайнером.
Связь Энтони Бёрджесса с музыкой бунта
Если оставить позади все визуальное влияние Стэнли Кубрика, то сам Бёрджесс, минуя популярную экранизацию «Заводного апельсина», оставил свой след и в поздней мировой культуре. Ближе всего его книга оказалась представителям музыкального андеграунда. Язык надсат*, созданный Бёрджессом на основе русского языка, дал название таким группам, как Moloko и The Devotchkas, в своих песнях слова на надсате использовал Дэвид Боуи, a Rolling Stones написали на этом языке примечание к одному из своих альбомов (кстати, именно участники Rolling Stones изначально планировались на роли Алекса и его друзей в фильме Кубрика).
В любой из своих интерпретаций «Заводной апельсин» останется важным символом молодежных субкультур, который будет проявляться сквозь года и ассоциироваться с безрассудной молодостью, насилием и опасностью.
Контркультурная составляющая книги находила большой отклик среди приверженцев панк-рока. Сам Энтони Бёрджесс много писал о панке — он называл его «музыкой юношеского неповиновения, которая бросает вызов установившемуся порядку в моде, сексуальности и остальном». По словам профессора и эксперта в творчестве Бёрджесса Эндрю Бисуэлла, «Заводному апельсину» иногда приписывают вклад в зарождение панк-движения. И этот вклад действительно был — отсылки к роману можно найти в творчестве американских панков первой волны Ramones, а барабанщик Sex Pistols Пол Кук утверждал, что прочитал всего две книги: «Заводной апельсин» и биографию лондонских близнецов-преступников Крэй.
*Надсат — вымышленный язык, на котором общаются главные герои романа Энтони Бёрджесса «Заводной апельсин». Часть лексики надсата является английской, вымышленная часть создана на основе русского языка — droog, moloko, malchik.