Что, по-вашему, самое главное в работе телеведущей? Какими качествами нужно обладать, чтобы получить эту работу?
Мне часто задают этот вопрос, и я всегда немного в растерянности. Если мы говорим о развлекательном телевидении, то границы профессии телеведущего сейчас немного размыты. «Профессиональных телеведущих», которые получили соответствующее образование, умеют работать с текстом, расставлять в нем смысловые точки, сейчас все чаще заменяют лица, которые имеют непосредственное отношение к теме программы.
То есть абсолютно любой человек, который добился успеха в той или иной области — кулинарии, психологии или даже ведении домашнего хозяйства — может стать ведущим программы. Необязательно быть журналистом и правильно выстраивать предложения — достаточно быть притягательным и знающим свое дело. Понимаете, о чем я? Казалось бы, для того, чтобы стать ведущей «Орла и решки», нужно знать английский и иметь пятерку по географии, но… гораздо важнее быть настоящим, позитивным, открытым, обладать чувством юмора, уметь удивляться и придумывать что-то интересное на ходу. Юмор вообще всегда в цене!
У вас были моменты, когда вы боялись налажать в эфире?
Не поверите, когда я выхожу к зрителям с микрофоном, почти всегда бьюсь зубами об него (смеется). И переживаю каждый раз, как в первый. Тревожность проходит ровно после первого появления, потом я получаю мощный заряд энергии. Но каждый раз очень боюсь выйти в эфир или на театральную сцену.
Раньше [До «Орла и решки»] я работала на прямых эфирах только за кадром. Мне было спокойнее — подсознательно чувствовала, что у меня есть право на ошибку, ведь будет еще монтаж. Однако на съемках у тебя зачастую только один дубль. Эмоции от съеденной живой личинки майского жука можно испытать только однажды, во второй раз их уже не будет.
А что оставалось за кадром «Орла и решки»?
Почти ничего — все, что не входило в эфирные версии полноценных программ, «нарезалось» для специальных выпусков. Ну, разве что какие-то совсем уж жесткие моменты не показывали. Например, однажды на съемках в Катаре меня укусила ядовитая медуза, пришлось экстренно все бросить и ехать в госпиталь.
Очень напряженные съемки были в «солнечном» Сальвадоре. Оказалось, что это один из самых опасных городов в мире, где всем заведуют банды, которым не страшны никакие законы. Каждый день они жесточайше убивают от пяти до двадцати ни в чем не виновных жителей. А мне довелось побывать в тюрьме и посмотреть лично в глаза тем, кто пожизненно отбывает наказание за убийство. Поверьте, невозможно даже представить, что чувствуешь, когда эти глаза смотрят на тебя. Было страшно… каждую минуту было страшно.
В целом, весь процесс съемок достаточно жесткий: перелеты с огромными чемоданами — ведь мы везем с собой огромное количество техники и одежды сразу для нескольких программ — сложный график, отсутствие сна. Ребята из съемочной группы всегда завидовали моему умению вырубиться на 15 минут, где бы я ни была: в переездах с точки на точку или на автобусной остановке в Гамбурге.
Какие проекты на нынешнем телевидении и в интернете вам нравятся?
Мне нравится то, что делают ТНТ — недавно прошел второй сезон проекта «Песни», каждый выпуск которого я ждала с нетерпением. В интернете смотрю урывками то, что актуально: «вДудь» , «Агент-шоу» Насти Ивлеевой, People talk вышли за рамки текстовых историй и сейчас снимают интересные вещи.
В своем Instagram-аккаунте вы пишете, что у вас «не очень с самооценкой», поэтому не представляете, что может заинтересовать ваших читателей. Как вы боретесь с этой проблемой?
Знаете, я была неплохим продюсером, когда работала за кадром (в 2009 году Натали стала самым молодым продюсером развлекательных программ на телеканале «Муз-ТВ»: «Звезды зажигают», «Дневники Новой волны в Юрмале», «Будни Пети Листермана», «Жизнь против правил. Дима Билан» и др. — Прим. Salt Mag). Всегда знала, что интересно той аудитории, на которую рассчитан проект.
Но к себе я не могу относиться так же, как к проекту. Наверное, поэтому и не знаю, как преподносить себя. Я просто такая, какая есть. Сегодня ребенок, а завтра тянет на философские, достаточно тяжелые темы. Я много размышляю. И мне всегда очень неловко, знаете, советовать что-то, рекомендовать. Или делиться тем, что я делаю каждый день. У меня всегда были проблемы с тем, чтобы похвалить себя. И когда я добивалась какого-то успеха, всегда было ощущение, вот пять лет назад я бы прыгала от счастья, а сейчас это как-то обычно… нормально, есть куда стремиться.
Такая установка, с одной стороны, не позволяет задрать нос, но с другой — очень мешает. Опыт показывает, что красноречивый, умеющий преподнести себя гораздо более успешен в том или ином деле: люди слушают «глазами». И не слишком много тех, кто умеет разглядеть человека.
Занятия в Gogol School помогли справиться с «синдромом самозванца»? Какие актерские приемы добавляют вам уверенности в себе?
Да, безусловно. Для меня Gogol School это, в первую очередь, место, где я всем сердцем люблю себя такой, какая я есть. Не потому, что я где-то кем-то являюсь, а просто так, без регалий. Илья Ромашко, наш мастер и основатель Школы, в одном интервью сказал так: актерское искусство — это не про «научить играть», а про «научить быть собой». Я и раньше подсознательно боролась с установками, рамками, в которые меня загоняли в детстве и юношестве… но именно занятия в Gogol School мне очень круто помогли. Я стала проще. Полюбила людей еще больше — это важно, потому что уверенность в себе напрямую зависит от уверенности в тех, кто рядом.
Люди вокруг — это наше отражение, и в стенах Gogol School оно максимально чистое. Кстати, заниматься в Школу приходят разные люди — у каждого из них своя история, и далеко не все, как я, хотели бы связать свою жизнь с актерской профессией.
Вы рассказывали, что хотели бы играть на синтезаторе и петь. А что именно петь, в каком стиле? Какая музыка вам нравится?
Я сочиняю стихи и песни , сколько себя помню. Многое на обрывках бумаги — это выходит из моего сознания и выбрасывается в космос. Это откровенная попса, уровень у нее так себе, поэтому дальше моих ушей чаще всего она не выходит. Мой муж (продюсер и ди-джей Евгений Машков. — Прим. Salt Mag) — основатель SYSTEM 108 и одного из самых ярких рейвов в Москве, так что я просто не могу позволить себе публично опопсеть (смеется).
До рождения нашей дочки Мари-Николь он хотел взяться за меня и окунуть в мир техно — но я не почувствовала какого-то внутреннего отклика на это. Но могу точно сказать, что я меломан и слушаю все подряд: хип-хоп, фанк, трэп, классику, джаз.
В вашем канале на YouTube есть видео, в котором вы отвечаете о вопрос «А ты про что?» — говорите, что точно не про количество денег на счету или подписчиков в Instagram, а про возможность быть собой, воплощать детские мечты. Этому видео год. Если задать вам этот вопрос сейчас и попросить конкретизировать, «про что вы», — как вы на него ответите?
А ничего не изменилось. Я по-прежнему верю в мечту и считаю, что добро и вера в людей — это то, что должно жить в каждом из нас. Я по-прежнему про свет и тепло. И теперь уже вдвойне, потому что детей в доме прибавилось (28 января 2019 года у Натали Неведровой и Евгения Машкова родился сын Мартин. — Прим. Salt Mag). И если 10 лет назад я точно была «про карьеру», то сейчас чувствую себя абсолютно на своем месте. Нет, это не значит, что я намерена варить борщи и мне классно дома со шваброй в руках, нет. Я про то, что если раньше мне нужно было постоянно делать что-то, чтобы быть полезной, нужной, успешной, то сейчас я максимально гармонична внутри, и мне ничего не нужно для этого делать специально. Я делаю только то, что мне нравится. А это, по опыту, приносит гораздо большие плоды.
Многие телеведущие и актеры на вопрос «Если ваши дети решат сниматься в кино или рекламе» отвечают «Ни в коем случае», апеллируя к тому, что испытание славой достаточно тяжелое, а своим детям они не хотят такой судьбы. Что вы об этом думаете?
Конечно, реклама рекламе рознь. Даже в своем Instagram-аккаунте я не рекламирую ничего, в чем сама не уверена, поэтому 90% предложений уходят в сторону. Но если говорить о детях… мой опыт не может быть весомым аргументом делать что-то или не делать. Ведь у каждого из них есть свой опыт, и он уже копится в их сундучках. Поэтому мое родительское дело — не уберечь, а помочь. Именно такой подход я использую в воспитании. Моя дочь вчера сломала ногу — разве это повод запереть ее в комнате и заставить лежать? Нет, пусть продолжает быть такой активной. Прыгает, бегает. Мое дело предупредить, где ее ждет опасность, но ни в коем случае не закрывать ее от этого. Это сложно иногда, но для меня правильно. Пусть будут теми, кем захотят. Я хочу, чтобы они были счастливы, и для этого они должны прожить собственную жизнь — яркую и интересную.
