В рамках программы материнского капитала госбюджет будет спонсировать одновременно семьи, для которых ребенок желанный и запланированный, и тех, кого факт выплаты мотивирует родить, значит — что-то здесь не так, а проблема таким образом не решится.
Мы поговорили о новых поправках с Анной Юрко, доцентом Международного института экономики и финансов (МИЭФ НИУ ВШЭ) и соавтором фундаментального исследования последствий реформы материнского капитала. Анна рассказала, почему никто не знает авторов проекта о маткапитале, как поднять рождаемость, лишив женщин образования, сколько реально «стоит» ребенок и почему реформа маткапитала — это на самом деле поддержка не бедных, а вполне благополучных семей.
Почему вы выбрали такую не слишком характерную для экономических исследований тему?
С 2007 года, когда приняли первую программу маткапитала для повышения рождаемости, прошло значительное время, мы с коллегой — доцентом МИЭФ Фабианом Слонимчиком — хотели оценить результаты и дать количественную оценку с использованием экономических методов расчета. Проблемы рождаемости — это и экономические проблемы, речь идет о человеческом капитале. Кроме того, это дорогая программа, ежегодно государство тратит на нее существенные деньги. Задача выявления причинно-следственных связей очень сложная, ведь изменение показателей рождаемости после введения программы не означает, что они изменились благодаря ей. Так, суммарный коэффициент рождаемости (среднее количество детей, которых женщина рожает за свою жизнь) вырос с 1,4 в 2007 году до своего максимума в 1,7 в 2015-м, но из этого роста, по нашим оценкам, на эффект от программы приходится только 0,15. Мягко говоря, не слишком впечатляющий рост.
Каковы нормальные показатели?
Для воспроизводства населения в среднем у женщины должен рождаться 2,1 ребенок. Нам до этого показателя, как до небес. Демографы еще более пессимистичны, чем мы, экономисты.
Они тоже участвовали в сборе данных?
Я не демограф, поэтому это лучше спросить у них. Так, недавно Анатолий Вишневский из Института демографии НИУ ВШЭ давал интервью о материнском капитале и рождаемости. Как я понимаю, демографы видят основную проблему в численности поколений, вступающих в детородный возраст.
Матери, которые сейчас должны рожать детей, — это представительницы очень малочисленного поколения 90-х. Рождаемость просто не может быть высокой в стране, где рожать некому физически.
Но если переводить проблему в числовые показатели, то коэффициент рождаемости не является идеальной мерой. Дело в том, что форма расчета работает в том случае, если календарь рождаемости остается неизменным, но за последние пару десятков лет женщины стали рожать гораздо позже, этот сдвиг искажает статистику.
Кто в правительстве занимается разработкой демографических проектов, в частности, программы маткапитала?
Не знаю. В беседах с демографами мы пытались выяснить, откуда взялась программа материнского капитала? Нам не удалось получить ответ на этот вопрос. А ведь программа очень интересная и необычная. Не просто существенный материальный стимул, но еще и с большими ограничениями по его использованию! Вообще, материальный стимул для повышения рождаемости, к тому же такой непрактичный, в мировой экономике применяется крайне редко.
Страны скорее оперируют налоговыми льготами и другими косвенными стимулами — например, изменением сроков декретных отпусков и их оплатой. В России, по сути, происходит уникальный экономический эксперимент, который, кроме всего прочего, создал почву для целой индустрии хакинга маткапитала и перевода его в реальные деньги.
Не будут ли матери рожать, руководствуясь отнюдь не этическими императивами, а материальной выгодой?
Мы как раз и находим, что нет. Стимуляция не работает, как задумывалась. Пора честно поговорить о цене ребенка — и она очень высока. Образование, воспитание, медицина, одежда, еда и другие потребности обойдутся в огромную сумму, которая повисает у родителей на шее до совершеннолетия ребенка, а по факту — гораздо дольше.
В США в среднем воспитание ребенка обходится в 200 тыс. долларов без учета трат на высшее образование. В более бедных странах цифры ниже, конечно, но все равно они весьма высоки. И это только прямые издержки. На принятие решений влияют и альтернативные издержки.
Так, рождение ребенка и уход за ним в раннем возрасте требует от женщины огромного количества сил и времени, что ограничивает ее возможность работать в это время.
Упущенные заработки женщины — это тоже издержки по рождению и воспитанию ребенка. И чем больше женщина могла бы заработать, тем дороже ей обходится ребенок.
Более того, даже если эта женщина быстро выходит на работу, все равно рождение ребенка имеет серьезные последствия для карьеры и дальнейшей возможности зарабатывать.
Самому государству дорого обходится эта программа? Кто-то посчитал затраты?
Это весьма затратная для бюджета программа. Дело в том, что деньги получают все — в идеале, чтобы повысить рождаемость, нужно отделить матерей, которые собрались рожать в любом случае, от тех, кто родил бы в случае материального вспоможения. И платить стоило бы только за детей, которые не появились бы на свет без материального стимула.
Тогда сколько государство платит за ребенка, который действительно появляется благодаря этой помощи?
Сейчас каждые 10 новорожденных государству обходятся примерно в 4,5 миллиона рублей, это просто оплата возможности появления на свет дополнительного ребенка. Эти деньги можно было бы потратить более эффективно.
Есть предположения, как именно?
Теорий много, но эмпирические ответы в реальности получить сложно. Нормой стала семья с двумя обеспечивающими взрослыми, поэтому в мире на данный момент лучшим способом поддержания рождаемости являются программы, которые позволяют сочетать трудовую деятельность с появлением детей. Это могут быть более гибкий график работы, занятость на дому, разные и доступные дошкольные учреждения, субсидирования.
Наиболее подробные оценки методов субсидирования проведены в Норвегии — вообще, это идеальная страна для каких-либо исследований, потому что там самые лучшие данные. Ученые собирают подробную информацию не по выборке, а по всему населению.
У них есть исследования, показывающие, что доступность яслей увеличивает рождаемость. Кроме того, у них есть отцовская квота в отпуске по уходу за ребенком. Это период времени (сейчас 15 недель), когда из двух работающих родителей только отец имеет право находиться в оплачиваемом отпуске по уходу за ребенком. Если он не пользуется этим отпуском, то семья «теряет» это время. Есть исследования, показывающие положительное влияние и этой программы на рождаемость.
В России сложно собрать микроданные, и мы пользовались для исследования базой Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения (РМЭЗ) — это выборка из нескольких тысяч семей, которые опрашиваются из года в год, что позволяет собрать относительно большое количество данных и проследить динамику.
Если сравнить рождаемость на западе и в России с точки зрения женских прав, какова тут роль женской эмансипации?
В западных странах проблемы с рождаемостью численно выглядят так же, как у нас. Люди не рвутся создавать семьи, и коэффициент рождаемости ниже 2.1 во всех странах. Из развитых стран только в Израиле высокий коэффициент рождаемости (3.1), но там высоко и влияние религиозных общин. Поэтому программы поддержки рождаемости есть не только в России, решение о рождении ребенка сложное, оно затрагивает все сферы жизни, в первую очередь рынок труда. В России разрыв между заработком мужчины и женщины высок, женщины в среднем зарабатывают на треть меньше, чем мужчины. Это ухудшение произошло еще в СССР. При этом наши женщины работают много, не меньше, чем женщины в западных странах, где этот разрыв гораздо меньше.
Что в законе:
С 1 января 2020 года будет выплачиваться материнский капитал на первого ребенка в семье в размере 466 617 рублей. На второго ребенка (в том числе усыновленного) будет выдаваться капитал в размере еще 150 тысяч рублей. Программа действует до 31 декабря 2026 года.
Материнский капитал обещают ежегодно индексировать.
Сертификат на капитал будет выдаваться за 5 рабочих дней вместо 15.
Семьям не нужно теперь собирать пакет документов на получение госуслуги, в том числе подтверждать место своего жительства. Пенсионный фонд сам занимается выяснением всей необходимой информации.
Теперь вложить выделенные государством деньги можно также в строительство или реконструкцию жилого дома на садовом участке.
У нас высокие показатели брачности и разводимости, и первые места мы в этом аспекте делим с США. При этом у нас велика проблема незащищенности женщины. Это неуплата алиментов, высокая смертность мужчин, и все это в сочетании с тем, что женщины зарабатывают меньше, и ей нужно заранее думать о ситуации, когда она останется одна с детьми. К тому же у нас в стране больше половины населения не имеют никаких накоплений. Незащищенность прав матери — это действительно актуальная российская проблема по сравнению с западом. Любопытно, что в это вносит свою лепту и отсутствие прав отцов. После развода их влияние на семью и детей ограниченно, значит и ответственность по отношению к ним низка. В России по умолчанию ребенок остается с матерью, что безусловно ограничивает права отцов. Западные страны от этого решения ушли в 70–80-х годах прошлого века в сторону joint custody (совместная опека).
Как работают истории с запретами абортов?
Это не работает. Если женщины не хотят рожать, они не будут рожать, как было во времена запрета абортов. Попытку такого рода контроля рождаемости прекрасно иллюстрируют фильмы вроде «4 месяца, 3 недели и два дня» — аборты просто уходят в подполье, и ситуация становится гораздо хуже. Религиозный императив запрета абортов работает только в религиозных обществах. Россия же не является массово религиозной страной.
Идеология «чайлдфри» может иметь какие-то демографические последствия?
Заявления и действия — это разные вещи. Очень мало людей в действительности придерживаются концепций, продиктованных принятием той или иной радикальной идентичности. Часто это просто «дизайн», а не убеждения, и человек может и передумать, поэтому реальное влияние чайлдфри на рождаемость мы сможем увидеть, когда поколению, заявившему о чайлдфри, будет 45–50 лет.
Сейчас по статистике примерно 10–15% женщин остаются бездетными, и это результат многих факторов — от физиологических до социальных.
Опять же, опросные данные могут не дать полной картины, люди зачастую неохотно или неискренне отвечают на вопросы о том, почему они остались бездетными.
Возраст современной матери сильно изменился по сравнению с ХХ веком?
Средний возраст рождения первого ребенка постоянно увеличивается, это явная тенденция. В России женщина впервые рожает примерно в 26 лет. В Западной Европе — ближе к 30 годам. Это зависит от культурных процессов, люди дольше учатся, женщина делает карьеру, пара хочет пожить для себя, попутешествовать, решить жилищный вопрос.
В России причина бездетности скорее носит социальный характер, как и все проблемы брачного рынка, а убежденных чайлдфри слишком мало, чтобы повлиять на общий социальный фон.
Каковы действительные плюсы и минусы реформы маткапитала?
Реформа маткапитала предполагает материальное поощрение рождения первого ребенка. Как это может повлиять на рождаемость? Если посмотреть на данные, то мы увидим корреляцию между более ранним рождением первого ребенка и количеством детей в семье. Из этого можно предположить, что если мы простимулируем женщин рожать первого ребенка раньше (хотя стоит заметить, что получение материального стимула не зависит от возраста матери), то женщины будут рожать больше детей. Но это предположение не будет верным, так как из наличия корреляции нельзя сделать выводов о причинно-следственной связи. Вероятнее всего, такая корреляция присутствует из-за того, что женщины, более ориентированные на деторождение, и рожать начинают раньше, и имеют больше детей.
Одновременно с введением стимула к рождению первого ребенка реформа маткапитала уменьшает денежное вознаграждение за второго ребенка, которое теперь составляет только 150 тысяч рублей. Влияние этих изменений на рождаемость трудно оценить сейчас. Но скорее всего, мы не увидим сколь-либо существенного эффекта.
Если мы посмотрим на данные отчетов Пенсионного фонда, то увидим, что подавляющее большинство семей использует маткапитал на улучшение жилищных условий, в том числе на внесение первого взноса за ипотеку. Эти семьи могут позволить себе купить жилье, маткапитал только помогает им в этом. Если у семьи есть возможность покупки квартиры, то это не бедная семья. Получается, что программа маткапитала — это форма поддержки в основном не бедных, а вполне благополучных семей.
При этом ограничения по использованию маткапитала явно являются значимыми для огромного количества семей, и как только появляется возможность взять какие-то деньги наличными, люди охотно этим пользуются. Так, с 2018 года, если в семье дела плохи, то можно получать поддержку из материнского капитала в течение первых полутора лет жизни ребенка. Из тех же данных Пенсионного фонда видно, что это направление использования средств очень популярно. С помощью маткапитала мы не решим демографические проблемы, но если можно помочь нуждающимся семьям с детьми, которых в России очень много, уже хорошо.
Рождаемость, скажем, в Европе не велика, но прирост населения в мире очевиден. Кто таки этим занимается? Индия, Бангладеш?
Безусловно, в странах с развивающейся экономикой рождаемость выше, но в целом она так же падает. Семья в 15 детей — редкость, потому что женщине известно, что есть возможность не рожать. Как только у потенциальных матерей появляются альтернативные варианты, они предпочитают их традиционной «женской программе». Эти варианты — образование, карьера и другие возможности.
Прирост населения также связан с низкой младенческой смертностью и увеличением продолжительности жизни — мы живем в целом лучше, здоровее и дольше. И в кейсе с маткапиталом авторам проекта нужно было в первую очередь думать не над количеством, а над качеством — образованием и здравоохранением, самыми проблемными социальными сферами в России. Ну, и над возможностью для семей совмещать деторождение с трудовой и прочей деятельностью матери. Кажется, здесь и лежит причина проблем с рождаемостью.
Насчет женщин напрашивается сексистский вывод...
Очевидно. Государство может ограничить образование для женщин и выход их на рынок труда, и вроде бы — проблема решена самым простым и понятным способом. Но фарш обратно прокрутить не выйдет — отвоеванные ценности и уровень осознания собственных прав нельзя «развидеть». Так же, впрочем, как и социальный стыд за века гендерной несправедливости.
У реформы программы поощрения рождаемости в перспективе должно появиться как минимум человеческое лицо и подпись под проектом, желательно — с экспертизой в области экономики и демографии и чувством социального стыда.
