Говорят, Instagram у Эди появился задолго до того, как Кевин Систром впервые представил на суд публики платформу для моментальных фотографий. Фото-дневник в Сети Слиман начал вести ещё в нулевых, и уже в этом прослеживалась его преданность минимализму — пока все писали многостраничные эпопеи на просторах LiveJournal, Эди ограничивался снимками без каких-либо подписей.
Первые записи в дневнике — фотографии молодежи и ночной жизни Лондона. В нулевые столица Великобритании стала для парижанина Эди местом силы. Он фотографирует зарождающуюся английскую инди-сцену, Пита Доэрти, посетителей фестивалей, Эша Стайместа и вечеринки. Лондон позднее сменит Лос-Анджелес — другой важный город в биографии Эди Слимана, — но в остальном все останется прежним: черно-белые снимки нежного Рори Калкина, американские подростки, звезды новой волны гранжа со спутанными волосами, Граймс.
К музыкантам Эди питает особенные чувства — они для него и вечные музы, и рок-герои, и любимые клиенты. В 2004 году он наряжал в свои костюмы для Dior Homme Пита Доэрти на выступление The Libertines, а еще Дэвида Боуи и Кита Ричардса. Через дизайн Слимана прошли несколько поколений британских музыкантов, а потому его силуэты стали ассоциироваться с андрогинной худобой, угловатой утонченностью и молодежным бунтарством. Фэшиониста любят вспоминать, как ради костюмов Эди сам Карл Лагерфельд сел на жесткую диету — лишь бы влезть в эти узкие брюки и ощутить мальчишеский задор, который привнесли в моду коллекции Слимана.
В 2012 году Лондон уступил место Лос-Анджелесу — тогда Эди занял позицию креативного директора дома Saint Laurent и перенес штаб квартиру из Парижа в Америку. Вдохновение он по-прежнему искал на улицах, звал на съемки скейтеров и вращался среди музыкантов. Независимая музыкальная сцена штатов с её ностальгией по гранжу вдохновили Эди на коллекцию Saint Laurent AW 2013 , которая выглядела насмешкой над историей дома и всем модным сообществом сразу. Модели без единого лишнего килограмма будто вышли на подиум после очередного нарко-трипа.
Они носили babydoll-платья Кортни Лав, шубы, клетчатые рубашки и свитеры. Одежда была похожа на творения масс-маркета, но никак ни модного дома с великой историей.
В 90-х Марка Джейкобса уволили из Perry Ellis за коллекцию в гранж-стиле, но Слиману все сошло с рук. Он не Ив Сен-Лоран, а Эди Слиман, и бренд на тот момент был полностью его в распоряжении — ни к чему в очередной раз зарываться с головой в ДНК-марки и выкатывать на суд публики еще одну коллекцию в стиле великого Ива. Эди воспользовался своим положением и властью, чтобы высказаться против укоренившихся буржуазных представлений о моде, её элитарности и вышколенного кроя.
Его, естественно, критиковали за подобные вольности и за неуважительное отношение к названию Yves Saint Laurent — заняв место креативного директора, Эди попросту «обезглавил» бренд, убрав «Yves».
«Убрав „Yves“ из названия дома, Слиман лишил бренд связи с его основателем, хорошего вкуса и силы женственности» — писала модный критик Кэти Хорин, а в парижском бутике Colette после ребрендинга продавались свитшоты с надписью «Ain’t Laurent Without Yves».
Эди обижался и реагировал крайне остро. Хорин, «школьная задира» как написал Слиман, не получала приглашение на показы Saint Laurent, основательница Colette Сара Эндельман вместо приглашения получила сообщение о прекращении сотрудничества с модным домом и обвинение в продаже подделок.
Когда в 2018 году стало известно, что Эди заменит Фиби Файло в Celine, модное сообщество подсознательно было готово к переменам, хоть и не приветствовало их. Слиман заявил о своем назначении довольно громко — удалил все фотографии из официального Instagram-аккаунта Celine и снова поменял название. Чем ему не угодил прежний вариант с аксантом эгю* неизвестно, но перемены настроили фанатов Celine времен Файло против нового креативного директора. Их, в принципе, можно понять — стараниями Фиби бренд стал любимцем всех модных эмансипированных интеллектуалок. Ждать схожего подхода к одежде от Слимана казалось глупой затеей. Он и не скрывал , что его стиль кардинально отличается от стиля Файло. Это Эди доказал первой коллекцией, где место практичной одежды заняли мини-юбки, платья с вырезами, блестки и стразы. «Над Celine взошла темная заря» — драматично писали модные критики и сокрушались, что бренд стал рассадником токсичной маскулинности. Эди парировал — «Неужели женщины не могут носить мини-юбки?» — и готовился к следующему модному сезону.
Эди всегда с уважением относился к наследию возглавляемых им модных домов. Ему было важно сохранить ДНК бренда, но при этом не потерять себя. Для следующей коллекции Celine, после громкого и скандального дебюта, он изучил архивы модного дома, когда у руля стояла основательница Селин Випиана. Более сдержанный оммаж к эпохе 80-х критики и сообщество приняли на удивление хорошо. Все будто вспомнили, что до прихода элегантной Фиби у бренда было совсем другое настроение — очень парижское и совсем не скромное.
«Мое восприятие моды всегда было обусловлено классикой, наследием Haute Couture, духом Парижа, где я родился и рос. Я нашел свой стиль (если не сказать: он нашел меня) более 20 лет назад. Он мне принадлежит, и я у него в долгу».
Модное сообщество любит называть неординарных дизайнеров — enfant terrible. Несносным ребенком моды были в своем время Готье, Маккуин, и без, сомнения, сейчас им остается Эди Слиман. Он, с одной стороны, талантливый ньюсмейкер и бизнесмен — первую сумку собственного сочинения для Celine вложил в руки Леди Гаги, для рекламной кампании позвал сниматься не кого-нибудь, а звезду TikTok Ноэна Юбенкса. С появлением Эди продажи Celine (новых и старых архивных коллекций) только растут, о бренде говорят и самозабвенно сплетничают — всем интересно, какой фокус Слиман выкинет в следующий раз. Может после затишья и всеобщего одобрения снова представит коллекцию будто поеденных молью платьев или позовет на показ скейтеров из парижского гетто — кто знает. В одном мы уверены — это будет незабываемо.
*Аксант эгю — знак во французском языке, который ставится над буквой «е» для обозначения звука [e].