Все интроверты хотят в Исландию. Потому что это самая что ни на есть необычная инди-страна, где 300 тысячам жителей достались 100 тысяч км² совершенно инопланетного ландшафта. Но они предпочитают проводить время в Рейкьявике — городке, который состоит из бутиков, ресторанов, галерей и театров — и знать, что в любой момент можно сменить картинку на аутентичный пейзаж времен нескольких млн лет до н. э.
У всех, дерзнувших приехать в Исландию, поначалу болят желудки. Потому что здесь нет ни одного Макдоналдса, кроме того, исландцы исторически любят слегка тухловатую сельдь и соленую конину и запивают вулканический хлеб «черной смертью» (вином из картофеля с тмином). Они верят в троллей и эльфов и через одного будут вам доказывать, что «даже в Хафнарфьордуре их полным-полно» (городок недалеко от Рейкьявика). Как утверждают антропологи, исландцы — это кельты и скандинавы примерно в равных пропорциях. Может быть поэтому гены самой музыкальной нации на планете, для которых музыка — не только порыв души, но и магия — прорастают буйным цветом на музыкальном ландшафте островов. «Исландцы никогда не говорят о культуре, они просто берут — и делают ее», — говорит вокалист поп-фолк группы Árstíðir Дэниел Аудунссон.
Действительно, объем музыкального продукта Исландии сравним с результатами творчества жителей крупной мировой державы, и это целый феномен.
В 1993 году была даже учреждена премия Icelandic Music Awards, потому что ни один другой конкурс не может объединить таких похожих и одновременно разных музыкантов. Весь мир знает Sigur Rós, возведших свою меланхолию до экстатического уровня, Múm — представителей уникального жанра фолктроники, поставщиков духоподъемной электроники GusGus, которые на самом деле — коллектив независимых режиссеров, минималиста Бена Фроста и маму Бьорк. Маму — потому что именно ей удалось выбить пробку у исландского музыкального андеграунда — до сих пор он обильно изливается за пределы страны уже в формате поп, его ждут и принимают как особый бренд.
Трио Hrim образовалось в 2016 году: они удачно продолжают традиции кельтско-скандинавских бардов и создают эпические партитуры, где трип-хоп бит уживается с малым составом симфонического оркестра и микшером. Конечно, цепляет и ведет голос вокалистки Йосп Элдьярн, который дрожит, как барашек, а фирменное звучание исландских слов добавляет экзотики — согласные перекатывается у нее во рту, словно карамельки. В этом году коллектив впервые дебютировал с полноценным концертом в рамках фестиваля Iceland Airwaves, где на подпевках у Hrim выступил британский хор London Contemporary Voices, и выпустил несколько синглов.
Филиппинско-исландскую рэпершу Countess Malaise называют «готической сукой», а за никнеймом скрывается девушка по имени Дирфинна Бенита. Внимательная и интеллигентная в жизни, в своих песнях она — само воплощение агрессии, жестокости и историй разочарования. Она обожает мрачные работы японского художника Дзюндзи Ито и фильмы Дэвида Линча. «Они заставляют тебя думать — а это то, чем нужно заниматься постоянно», — рассказывает девушка.
Когда на концерте доходит дело до песни Kvalin — публика обычно рыдает: это одна из самых жестких работ Countess Malaise, где беззастенчиво рассказывается о насилии, которое пережила девушка — и каждую минуту переживают женщины всего мира.
На вопрос, почему в ее мире все так мрачно, Дирфинна обычно отвечает: «Я думаю, что не глупо говорить о своих чувствах и о том, через что вы прошли. От депрессии в обществе принято отворачиваться, но у тебя все равно остается право на самовыражение, и рэп для меня стал лучшим видом искусства». Ну и сам по себе исландский язык в формате урбан-поэзии действительно конструирует какой-то особый флер, пульса которому добавляет известный исландский электронщик Bngrboy. Кроме того, что Дирфинна — рэп-звезда, она еще и художник, только что выпустившийся из Rietveldt Art Academy и создающий постапокалиптические работы с графиком Вальдемаром Арни Гудмундссоном.
Электронный проект Samaris — это инкарнация GusGus и Бьорк в одном лице. Точнее, в трех: мультиинструменталистка Йофридур Акадоттир, ее сестра-кларнетистка и саунд-дизайнер, которые с 2011 года успешно создают свои электронные ландшафты. В 2017 году Йофридур успела выпустить сольный альбом Brazil под ником JFDR — набор скрупулезно аранжированных электронных баллад.
На запись четвертого альбома Samaris под названием Вlack Light (2016) ушел почти год — действительно, они перфекционисты, у них не бывает проходных треков и ожидаемых музыкальных фигур. Любой вокальный поворот в треке непредсказуем, а бэк-партии прописаны с математическим расчетом. Местами они скатываются в Бьорк, но спасает привкус граймс-стилистики, которой увлечен аранжировщик Кари Стейнпорссон. Они волнуются, но пишут. Пятый альбом жирных и чувственных треков на подходе.
Трио — видимо, генетическая предрасположенность исландской музыки. В команде Gangly снова трое участников, и они долгое время не раскрывали имен, прослыв «самым загадочным коллективом Исландии».
«Снимайте нас в темноте», — неизменное требование участников трио к исландским СМИ, которым они в 2014 году просто разослали вирусный клип Fuck With Someone Else, не указав авторства.
Оказалось, что проект Gangly — это экспериментальное дитя трех известных музыкантов: JFDR, Sin Fang и Oyama. «Мы все известны своими другими работами, и у людей есть предвзятое представление о том, каким может стать наш совместный проект», — объясняет Синдри Мар из Sin Fang. «Мы хотели, чтобы музыка говорила сама за себя». Йофридур Акадоттир, она же JFDR, рассказывает, как часто ей на вечеринках приходилось слышать друзей, обсуждающих Gangly: это так круто и мрачно!
Музыканты творят неторопливо и за это время выпустили только четыре трека. «Это как вечерком медленно потягивать пиво», — говорят участники коллектива. Тем не менее, в прошлом году трио подписали контракт с саб-лейблом Universal AMF.
Музыкант Bjarki появился на исландской техно-сцене в 2015 году. Точнее, он и есть — исландская техно-сцена. Пожалуй, до него был только электронщик Exos, с которым они объединились во что-то уже более осязаемое и начали приглашать поиграть в экзотический Рейкьявик берлинских техно-представителей вроде Surgeon и Adam Beyer. В 18 лет он уехал в Амстердам, чтобы учиться у мастеров подпольной техно-сцены, и вынес оттуда свой аутентичный стиль DIY-электроники, которую можно назвать «WARP в третьем поколении» — винтажные драм-машины, джангл-перкуссии, примитивные и чудные саунд-эффекты из начала 90-х, в общем — Апекс Твин, «взявший в жены» Beastie Boys. Альбом Happy Earthday вышел в феврале на собственном лейбле Бьярки — bbbbbb.
«Этот альбом — окно в мою душу. Может быть, вы почувствуете тоску моей жизни, природы в целом. Вулканы и лаву, стекающие по склонам, пугающий шум океана, воющий в сопках ветер и рассвет нового дня», — говорит Бьярки.
Нет, мы ничего не чувствуем, но очень хотим потанцевать под эту музыку, просто потому что она — один из лучших образчиков аутентичного техно, всплывшего в 2019 году.
FM Belfast — электро-поп команда, которая ничем не выдает своей причастности к Исландии — кроме того, что поют про нее и являются постоянными хедлайнерами фестиваля Iceland Airwaves. Команда в постоянном составе имеет четырех участников, включая вокалистку и регулярно меняющихся перкуссионистов. Их лайвы выглядят, как выступление камерного оркестра, в котором у каждого исполнителя есть свой микрофон и нерегламентированный перформанс.
Все началось с того, что Арни из группы Múm встретил девушку Луа, и они решили делать веселый электро-поп. Вот уж точно, все коллективы этой микро-страны растут друг из друга. В 2017 году FM Belfast выпустили альбом Island Broadcast, где даже немного потоптались на теме политики, хотя большая часть лирики очень женская: о теле, независимости и возрастной фобии.
Мужской дуэт под названием VaginaBoys — это задушевный исландский r’n’b на мягкой электронной подложке и с мило поломанным вокалом, пропущенным через вокодер. Этот проект — очередная мистификация: участники выступают в масках и даже интервью дают с использованием вокодера. «Мне запрещено это комментировать», — говорит человек в маске. Одно известно — группу поддерживает музыкант Sin Fang, у которого они начали выступать на разогревах, и их первый сингл Baby Just Because также накрутил просмотры благодаря репосту Sin Fang. Но ребята по-своему талантливы, а исландский в переводе на калифорнийское звучание цифрового r’n’b звучит крайне экзотически. Ну, а вагина — вообще пропуск в мир современной поп-культуры.
Поскольку мир исландской музыки бездонен, как термальные ванны Наутхольсвика, лучше окунуться в него через эмоции. Бутерброд с сельдью, влажный осенний воздух, растянутый свитер, отмена правил, дымок городской вытяжки вместо вулканической активности и журчание исландской лирики.
