Корреспондент «Медузы» Иван Голунов, несколько дней назад отпущенный из-под домашнего ареста, дал первое интервью — журналист пришел на программу Ксении Собчак на
YouTube-канале
и в прямом эфире рассказал о случившемся.
Голунов заявил, что вместе с защитой будет подавать апелляцию на решение суда — несмотря на закрытие уголовного дела, арест не был признан незаконным.
«Мы будем подавать апелляцию на решение Никулинского суда. Арест не признан незаконным и неправомерным, что должно произойти».
Для корреспондента это особенно важно, чтобы в следующий раз, если ситуация повторится с другим человеком, суд убедился в причастности или непричастности подозреваемого перед вынесением решения о мере пресечения.
Кроме того, Иван подробно рассказал о первых днях после случившегося — первые две ночи он провел у знакомых, а сейчас продолжает опасаться за свою безопасность.
«Когда я находился под стражей, у меня отключилась рефлексия, отключились переживания. Я понимал, что мне подбросили наркотики, но я не понимал, что та знаменитая статья 228 — это про меня».
Журналист также объяснил, как все произошло — он шел на встречу с коллегой, который хотел задать вопросы о мэрии Москвы и посоветоваться. По дороге сфотографировал помятый дорожный знак, и в этот момент его задержали два человека в гражданской одежде.
На просьбы обратиться к адвокату полицейские не реагировали — правозащитник появился только через 15 часов после задержания. Один из сотрудников дважды ударил Голунова кулаком в висок — когда журналист упал, отказываясь идти дальше, полицейский наступил ему на грудь.
«Я везде писал, что никто не уведомлен о моем задержании, у меня нет адвоката, я требую проверку действий полиции, потому что считаю их незаконными».
При осмотре квартиры на просьбы Голунова все еще никто не отвечал — несмотря на большое количество ключей в связке, дверь открыли с первой попытки. Позвать соседей, родственников или свидетелей Ивану не разрешали. В квартиру, уверен Голунов, наркотики тоже подбросили в момент обыска — вместе с Ксенией он провел эксперимент.
На вопрос о заказчике задержания Голунов ответил не сразу — журналист признался, что выпускал много материалов, которые не нравились героям историй. Сейчас Иван занимается расследованием о похоронном бизнесе, в прошлом году была опубликована его первая часть.
«Расследование по ритуальному бизнесу, которое в Москве контролируют силовики. Я общался с ними на эту тему, они не понимали, будет это у меня в тексте или нет. Была фраза, что на кладбищах много свободных мест — лучше этим не заниматься».
Главными фигурантами расследования стали люди из УФСБ по Московской области, признается Голунов. Возможно, вся ситуация не связана с расследованием, однако пока для него все выглядит так.
«К моему тексту подключились журналисты из 12 разных изданий, это будет общий текст. Это клево, потому что мы все очень разные, у нас свои методы и свои пристрастия — это позволило найти много дополнительной информации».
Сейчас корреспондент признается, что не понимает, как ситуация будет развиваться дальше — однако он очень хочет вернуться к прежней жизни и писать заметки.
«Когда в процессе заседания все стали кричать за окном, я заплакал. Потом мне рассказали, что сломали дверь на входе в суд — это все то, чего я совсем не ожидал. Теперь я должен оправдать их доверие».
Пока Голунов немного боится выходить в интернет, и он не видел всю поддержку людей, но знает о ней и очень благодарен. В эфире Ксении он впервые увидел обложки газет, на которых поместили лозунги в его поддержку.
«Это большая ответственность, я пока этого не понимаю. Мне хочется сказать спасибо всем людям, хочется их обнять, помочь. Я не осознал этого еще. Пока меня шокировало то, что об этом деле так много можно говорить в юмористическом шоу Урганта».
Кроме того, Иван признался, что чувствует себя обязанным заняться материалом о статье 228 — пока ему нужно время, чтобы понять, какие навыки он может использовать. На вопрос, пойдет ли он на Прямую линию с Владимиром Путиным, корреспондент затрудняется ответить. Он надеется, что его дело поможет сократить число случаев с подбрасыванием наркотиков невиновным людям.
«Я бы очень хотел жить своей обычной и простой жизнью, какая была до этого. Но после этой фантастической истории я понимаю, что я обязан и должен постараться что-то сделать и поменять».
«Я ничего геройского не сделал, герои — вы все, кто пришел к суду, кто записывал видеообращения».
К критике марша в свою поддержку Голунов отнесся с пониманием — он не пошел на митинг, чтобы не подставлять других людей. Однако быть активистом ему не близко, хотя Иван не исключает, что таким человеком ему предстоит стать.
«Я понял, что мне нужно оказаться там и сказать спасибо всем людям, которые за меня вышли. Мне другие люди сказали, что мое появление может стать толчком к задержаниям, которые и так произошли».
«Нам всем не хватает диалога. Власть защищается от нас, мы защищаемся от власти».
