Почему Чернобыль?
26 апреля 1986 года взорвался четвертый блок Чернобыльской атомной электростанции, расположенной неподалеку от небольшого украинского города Припять. Десятки людей погибли от лучевой болезни, тысячи были эвакуированы, а официальные власти изо всех сил старались скрыть масштабы катастрофы.
Прошло 33 года, за это время о произошедшей в Чернобыле аварии и ее последствиях было снято более 20 документальных передач, фильмов и сериалов, но все равно большинство знает о ней на удивление мало. До выхода сериала многие не смогли бы даже сказать, в каком году был разрушен реактор и что такое Припять — река, город, область?
Решение снять сериал о Чернобыле в 2010-х может показаться неожиданным. Но создатели посчитали, что сегодня, в эру катаклизмов, вызванных прогрессом, особенно важно напомнить людям, к чему могут привести невежество и замалчивание фактов, прямо влияющих на здоровье общества — и физическое, и социальное.
— Мне было важно рассказать эту историю именно сейчас, — говорит сценарист и исполнительный продюсер сериала Крэйг Мазин в интервью порталу Slashfilm. — Идет глобальная война за правду.
Мы привыкли считать, что ложь и давление пропаганды — это прерогатива Советского Союза. Но сейчас начинаем понимать, что такое творится повсюду, и на Западе тоже.
Политики игнорируют мнение экспертов. Мы живем в странном мире, где над учеными посмеиваются, а их данные постоянно подвергаются сомнению. Климат меняется, и, как и в Чернобыле, последствия будут ужасными, хотим мы признавать это или нет… Урок Чернобыля состоит в том, что ложь и манипуляции фактами всегда обходятся очень дорого.
Ниндзя правды
HBO не пытался сделать документальный фильм. В кадре появляются как персонажи, которые действительно существовали, — Валерий Легасов, профессор химии и заместитель директора института им. Курчатова (его играет Джаред Харрис), который руководил ликвидацией аварии, зампредседателя совета министров Борис Щербина (Стеллан Скарсгаард), 25-летний пожарный Василий Игнатенко и его жена Людмила — так и вымышленные герои. Одна из главных таких героинь — физик-ядерщик Ульяна Хомюк в исполнении Эмили Уотсон. Она возникла в сюжете не случайно.
Хомюк, по собственному желанию расследующая причины аварии, становится не только правой рукой Легасова, но и нарративным мостиком между «верхами» и обычными людьми, пострадавшими в катастрофе.
Ни политики, ни ученые не посещали умирающих пожарных в больнице. В реальности работа комитета шла в высоких кабинетах, параллельно с тем кошмаром, который охватил город, и без Хомюк за цифрами и планами было бы просто забыть об обожженных лицах и свинцовых гробах.
— Хомюк — ниндзя правды в репрессивном обществе, — говорит Эмили Уотсон в интервью журналу Collider. — Она — мое посвящение всем ученым, попавшим в такую ситуацию, пытавшимся выяснить, что случилось, и предотвратить повторение этого в будущем.
Один враг из многих
Но канва истории, несмотря на некоторые домыслы, выглядит очень прочной и следует событиям тех недель с безжалостной точностью. Валерий Легасов действительно убеждал власти в необходимости создания зоны отчуждения, добился эвакуации жителей Припяти и практически в одиночку разработал способ тушения пожара на четвертом реакторе. И он на самом деле совершил самоубийство за день до того, как должен был выступить с докладом о причинах взрыва, — с этого эпизода начинается первая серия сериала.
— Он не был героем по своей природе, — говорит о Легасове актер Джаред Харрис в интервью Awards Daily. — Не супермен с квадратной челюстью, который с радостью несется в гущу опасных событий. Он просто был самым умным человеком во всей этой компании, к которому никто не хотел прислушаться.
Одним из функционеров, до которых Легасов пытался достучаться, был министр Щербина — тот самый, который возглавил комиссию по ликвидации последствий взрыва, а через два года после Чернобыля руководил восстановлением разрушенных землетрясением Спитака и Ленинакана.
— Он представляет порочную систему, которую защищал всю свою жизнь, — говорит о своем герое Стеллан Скарсгаард в интервью порталу Collider. — А потом ему приходится взглянуть назад и признать, что он ошибался во всем, и перейти на другую сторону.
Я достаточно стар, чтобы помнить Чернобыль. Моя страна почувствовала на себе его влияние — мы не могли есть ягоду и грибы из Северной Швеции, мы боялись пить воду.
На референдуме я проголосовал против строительства атомной электростанции в Швеции, но мы проиграли. С тех пор все только усложнилось. Мы движемся к глобальному суициду со всем этим углекислым газом, пластиком и токсинами. Ядерная энергия уже не самый главный злодей. Просто один из многих.
Внимание к деталям
Хроника аварии у HBO получилась действительно очень страшной. И не в последнюю очередь благодаря ювелирной достоверности атмосферы.
На веревках в покинутом дворе сушатся цветные одеяла. Лежат на партах забытые тетрадки — те самые, с тусклыми обложками из дешевой бумаги, как в детстве. Пожилая женщина облокотилась на руку в автобусе, который навсегда увозит ее из Припяти. Бегущая за автобусом овчарка (домашних животных брать с собой было запрещено) и то, каким будничным жестом собаку ловит и уводит офицер — в этой будничности и заключается завораживающий ужас.
Поскольку в Чернобыле по понятным причинам организовать съемки было невозможно, группа нашла идентичную Игналинскую АЭС в Литве, закрытую 10 лет назад — таковым было одно из условий вступления Литвы в ЕС. Советскую застройку снимали в Вильнюсе и Киеве.
Настоящая Припять, превращенная в подобие музея под открытыми небом, станет полностью безопасной примерно через 20 000 лет (об этом Легасов тоже говорит в сериале). Однако перед началом съемок Крэйг Мазин съездил в заброшенный город на экскурсию, чтобы проникнуться атмосферой.
Подготовка к съемкам началась три года назад, и за это время группа воссоздала детальную картину быта небольшого украинского города середины 1980-х. Художники по костюмам даже отыскали ткань советского производства и сшили из нее одежду для героев сериала по лекалам того времени.
— Мои костюмы были ужасно неудобными, ткань — очень жесткой, и пахла она странно, — говорил Скарсгаард в интервью Digital Spy.
Десятки интервью со свидетелями катастрофы, десятки исследований, посвященных аварии — и советских, и написанных зарубежными авторами, — газеты, фотографии из семейных альбомов, аудиозаписи, документальные фильмы — на просмотр всех этих материалов у Мазина ушло несколько лет.
— Достоверность была очень важна для меня, — говорит в интервью The Credits Крэйг.
Нельзя снимать фильм о том, как важна правда, и ошибаться в деталях. Многие документальные кадры мы использовали в самом сериале, вы увидите большую часть из них в самом конце.
Мы не хотели прерывать историю, показывая эти видеозаписи по мере того, как разворачиваются события. На протяжении всех съемок мы постоянно советовались с учеными и обычными людьми, которые в те годы жили в Украине. Мне было важно, чтобы никто из них, смотря «Чернобыль», не сказал: «Снято небрежно, они даже не постарались показать, как все было на самом деле».
