Актеру и сценаристу Джоэлу Эджертону и режиссеру Дэвиду Мишо, можно сказать, повезло. Историю о том, как Генрих V против своей воли надевает броню и корону и превращается из скучающего принца-тусовщика в главную фигуру на средневековой политической арене, два друга-австралийца придумали и написали еще в 2013 году. Сценарий понравился Брэду Питту — он согласился стать продюсером. Нашелся и прокатчик (изначально Мишо планировал показать фильм в кинотеатрах) — Warner Bros. Но за шесть лет многое изменилось: руководители интернет-сервисов поняли, что успех «Игры престолов» можно повторять и повторять, и зрителям это вряд ли надоест.
Режиссеры осознали, что Netflix готов выделить на съемки огромные деньги только для того, чтобы показать — на стриминговых сервисах может появиться хороший полнометражный фильм. Уже после того, как «Король» был практически закончен, Тед Сарандос, главный по контенту в Netflix, заявил, что компания намерена стать более разборчивой в распределении бюджета и ориентироваться не на признание представителей профессиональной среды и отзывы кинокритиков, а на зрительский интерес — чтобы в конечном итоге выдержать конкуренцию с другими сервисами: Disney+, NBC Universal, Apple TV+ и WarnerMedia.
Король — рок-звезда
Но, кажется, волноваться Сарандосу не стоит: «Король» вызвал противоречивые отзывы кинокритиков, но у него есть все шансы понравиться зрителям. Принца Хэла играет Тимоти Шаламе. В начале фильма его герой, как говорится, сидит на последней парте: плюет на ответственность перед страной и призывы Генриха IV (Бен Менделсон) явиться ко двору, предпочитая общество отца-тирана пьянству с наставником, бывшим знаменитым рыцарем Джоном Фальстаффом (Джоэл Эджертон).
Бледнокожий, тонкий, нервный герой Шаламе еще до того, как начал править (после смерти отца принцу приходится надеть корону и заняться кадровыми перестановками, которые в 15 веке включали в себя отрубание голов некоторым окружающим), выглядел так, будто несет на плечах весь мир. После показа фильма в Венеции часть критиков отметила, что 23-летний актер слишком юн для роли Генриха V (который взошел на трон, когда ему было 26).
Однако как справедливо отметил Оуэн Глейберман из Variety, в годы, описываемые Шекспиром (и Мишо) люди в принципе редко доживали до 35-ти, так что возраст здесь ни при чем, а Шаламе, который даже во время финальной битвы при Азенкуре выглядит не как воин, а как рок-звезда, в этой роли органичен.
«Он способен приковать аудиторию одним взглядом, — говорит Глейберман. — Даже когда вообще ничего не делает [в кадре], то, на что он смотрит, о чем думает, превращается в историю, которую рассказывает фильм».
Грязное дело
Король в исполнении Тимати Шаламе ведет себя, как подросток — когда французский дофин (Роберт Паттинсон предстает здесь в роли насмешливого и жестокого нигилиста так, что от него немедленно хочется отстать с претензиями по поводу Бэтмена — потому что Паттинсон очевидно хорош) присылает ему подарок, детский мячик, Генрих не поддается на провокацию. Он не хочет воевать — герой Шаламе показывает, что, как любой подросток, он в первую очередь хочет, чтобы от него отстали.
Но когда мир не оставляет ему выбора, юный король надевает доспехи — и тогда берегись. Батальную сцену явно снимали с оглядкой на «Игру престолов» — кони, люди, кровь, шум и смерть, показанная крупным планом.
Сам Шаламе, по его словам, волновался, попадет ли он в образ — для роли он поправился на 7 килограммов, чтобы выглядеть «мощнее».
Репетиции финального боя с французской армией шли несколько месяцев — актеры учились драться на мечах так, чтобы это выглядело достоверно. «Нет, это плохо, — сказал Дэвид Мишо, в очередной раз отсмотрев несколько сцен битвы. — Сейчас это выглядит, как хореография. А мне надо показать грязь»
Пришлось показывать. «Вы вряд ли увидите, как Хэл на поле брани машет световым мечом, — смеется Шаламе. — Скорее, как он едва выживает».
На съемочных площадках в Англии и Венгрии Шаламе опекал Джоэл Эджертон. До того, как начать писать сценарии, Эджертон был театральным актером, и одной из главных (и любимых) его ролей была именно роль Хэла — ему было 25, когда он сыграл ее впервые, а всего выходил на сцену в этом образе больше ста раз. «Эта история всегда была со мной, — рассказывает 45-летний Эджертон. — Так что когда у меня появилась возможность прийти к важным людям и сказать: „А давайте снимем об этом кино?“ — я тут же ее использовал».
Геральдика как радио
Шаламе говорит, что во время работы над ролью сложнее всего ему было «уместить в голове то, как мыслил правитель в 15 веке — ведь его внутренняя жизнь была совершенно не похожа на сегодняшнюю или ту, какой она была 50 лет назад». За «внешнюю жизнь» — то есть образ короля (и его окружения) в кадре — отвечала другая звезда, дизайнер Фиона Кромби. Это она в 2015-м разработала костюмы для Майкла Фассбендера и Марион Котийяр в «Макбете», а в 2018 — одела Оливию Коулман, Рэйчел Вайс и Эмму Стоун в «Фаворитке».
«Я не была уверена, что соглашусь работать над „Королем“, — рассказывала Кромби. — Потому что только что сделала две здоровенные пьесы подряд». Дэвид Мишо попросил Фиону использовать меньше оттенков серого камня — потому что в действительности тот период времени был гораздо ярче, чем его принято изображать. Художнице, которая в работе очень любит многослойность и детализацию образов, такой язык картины пришелся по душе. Именно благодаря Фионе в «Короле» так ярко показана геральдика. «Каждый символ в фильме имеет отношение к делу, — рассказала Кромби. — Например, на поле битвы — там ведь нет ни громкоговорителей, ни радио. Для того чтобы пообщаться со своей армией, вам нужны флаги. Визуально эти фантастические геометрические фигуры, цвета и символы выглядят очень интересно».
Фиона мастерски воплотила на экране замысел режиссера: Дэвид Мишо хотел показать, что во время войны стороны не важны; война — это война. Именно поэтому броня англичан и французов почти не имеет различий.
«Была важна достоверность, — говорит Кромби. — Если вы видите [в кадре], что актеру тяжело владеть длинным мечом — на съемках так и было. Я восхищаюсь каждым человеком из этой команды»
Фиона пыталась воссоздать «дух времени» правления Генриха IV (а затем его сына) — это было непросто, потому что «в книгах тот период описан довольно скудно». Так, покои Хэла она оформила, как типичную холостяцкую берлогу, которую затем «обжил» Тимоти Шаламе. «[У актеров] есть инстинкт — они знают, где находится освещение, знают, как управлять своим телом, владеть голосом, — говорит Кромби. — Места, создаваемые мною, прекрасны. Но они не оживают, пока в них не входят такие люди».